Паровые двигатели установлены на судах, используются в основном для речного судоходства и для каботажного плавания. В открытом море по-прежнему правят парусные корабли. Появились первые паровые яхты – небольшие суда, оснащенные как парусами, так и паровым двигателем. Обычно это частные суда, предназначенные для развлекательных прогулок или коротких путешествий.

Между крупными промышленными центрами и портами проложены железные дороги, которыми пользуются не только путешествующие. По ним также перевозятся грузы. Однако перемещение грузов производится все еще речными баржами.

Путешествовать можно либо на корабле, либо верхом, либо дилижансом, либо поездом.

Поездка на дилижансах и почтовых каретах

Дилижанс представляет собой четырехколесную карету, обычно запряженную четверкой лошадей. В крупных городах имеются станции дилижансов, откуда те отправляются согласно расписанию.
Пассажирские места размещаются как внутри, так и снаружи. Внутри пассажиры сидят лицом друг к другу. Те, что снаружи, располагаются на крыше или на выступе позади кареты. Женщинам ездить снаружи и, тем более, наверху запрещено. Скорость передвижения экипажа – примерно 4 мили (6 км) в час, но если дорога идет в гору, пассажиров могут попросить выйти, чтобы лошади не надорвались, взбираясь по холму. Есть поговорка о том, что когда дилижанс поднимается в гору, то пассажиры первого класса остаются сидеть, пассажиры второго класса идут пешком рядом, а пассажиры третьего класса подталкивают дилижанс.
Кроме того, путешествовать можно и почтовой каретой. Почтовые кареты, обязательно сопровождаемые вооруженным охранником, надежнее, кроме того, к месту назначения прибывают быстрее.
Внутри почтовой кареты есть места для 4-х пассажиров. Плюс место для еще одного седока возле кучера. Путешествие на почтовой карете обходилось дороже, чем на частном дилижансе, но почтовые кареты были чище и просторнее. Напротив, частники старались набить в дилижанс как можно больше народа, из-за чего дилижансы нередко переворачивались. Или использовали устаревшие четырехместные кареты - «кукушки», тесные и тряские.
Разумеется, обеспеченные люди и знать имеет собственный выезд. Но чаще им пользуются для коротких поездок. Путешествовать «на своих» гораздо дольше – кучер и хозяин берегут собственных лошадей.

Поездка на поезде самая быстрая (поезда развивают скорость до 22 — 28 миль в час (35 — 45 км/ч), но и довольно дорогая. Однако путешествие в вагоне третьего класса, куда пассажиры набиваются как сельди в бочке, доступно для среднего класса.

Вокзал Гран-Парнас в Рейсхене и поезд "Святой Фредерик"

Жозефина де Бьер написал(а):

Изнутри вокзал Гран-Парнас напоминал моток паутины гигантского паука. Ажурная сеть металлических балок, грязно-серого цвета, удерживала несметное множество стеклянных чешуек, сквозь которые падали столбы пыльного света, производивших впечатление колонн, на которые опирается вся эта масса металла и стекла.
Дама в черном, одетая с вызывающей простотой, очевидно противоречащей стоимости наряда, явно погруженная в собственные мысли, уверенно двигалась сквозь толпу, обходя попадавшихся навстречу и нисколько не заботясь о том, успевает ли за ней ее спутница, высокая тоненькая девушка в светлом, цвета сливок платье. Чиновник в синем мундире железнодорожного ведомства раскланялся с дамой, украдкой бросая взгляды на запыхавшуюся разрумянившуюся девицу рядом. С почтением вызвался вызвался проводить дам прямо к вагону, благо, «Святой Фредерик» уже стоял у перрона, но старшая из дам отказалась.
Фио никогда не отказывала себе в удовольствии полюбоваться на бронзовое с чернью чудовищем во главе состава. Издалека «Святой Фредерик» смахивал на прирученного дракона, чуть порыкивавшего, выдыхавшего клубы пара, лупоглазо пялившегося на дорогу выпуклыми круглыми глазами-стеклами. И пахло от него божественно - дымом, раскаленным железом, машинным маслом. Порыв сквозняка швырнул в лицом женщинам угольную пыль - бархатистую, мельчайшего помола, от какой не укроешься ни шляпкой, ни зонтиком.
Фио усмехнулась, услышав, как чертыхнулась рядом ее спутница: светлое платье уже не казалось наилучшим выбором для такого путешествия.
- Пойдемте в вагон, Эшли, - она кивнула на призывно распахнутую дверь. В отличие от трехэтажных вагонов второго и третьего класса, обеспечивавших перевозку целого маленького города, вагон первого класса отличался изяществом линий и богатством отделки, как изнутри, так и снаружи. А главное, исключал возможность столкнуться с попутчиками, если не было желания завязывать знакомства: дверь в купе открывалась прямо с перрона.

Примерная визуализация поезда

История развития железных дорог

В 1558 началось строительство первой железной дороги на конной тяге. Проложена она была от Рейсхена до Аларкосса. А пятью годами позже, в 1563 году, ветку продлили до Лекка и далее, до Шан-ар-Люсса.

Следующее значимое открытие было совершено в стенах лаборатории, к тому моменту получившей довольно расплывчатое название Школы исследования тонких наук. В 1567 году, готовясь к первым ходовым испытаниям парохода, один из ученых, Матис Кьюли, заметил, что задвижка в топке несколько деформировалась. Чего в принципе быть не могло. Ряд исследований и опытов показал, что уголь, взятый из разных частей хранилища, ведет себя по-разному. В одном случае температура его горения сильно превосходила стандартную, а кусок угля сгорал практически мгновенно. В другом случае – уголь сгорал крайне медленно, хотя все остальные показатели соответствовали норме. Как и многие другие вещи, происходившие в этой лаборатории, такие явления можно было объяснить только одним - воздействием дивинума. И ученые занялись исследованиями. В данном случае путь оказался сложен и тернист, сам шевалье Кьюли сильно пострадал и вынужден был оставить науку. Но результат превосходил все ожидания.

В 1607 году ученым удалось получить небольшой кусок угля, КПД которого превосходило стандартные показатели стократ. Небольшого кубика такого топлива хватало для того, чтобы без проблем доплыть от Рейсхена до моря,  вони и грязи было несравненно меньше. При этом воздействие дивинума требовалось лишь опосредованное, так что производство нового топлива хоть и было затратным по времени, но для того, у кого был божественный метал в нужных количествах, проблем не представляло.
В 1609 году, после серии испытаний, исследование было представлено Приорату и Императору. Чуть позже высочайшему вниманию были так же предоставлены прототипы паровоза, работавшего на новом топливе и самодвижущейся повозки. Последняя, впрочем, была несколько сыровата, потому отправлена в доработку. А первый паровоз отправился от центрального вокзала Рейсхена Гран-Парнас в Шан-ар-Люсс 1 мая 1617 года.
Следующую ветку было решено проложить в Арло: Рейсхен-Аларкосс-Анси-Тулусса-Ош-Арло. А после 1630 года – в Каталонну: Рейсхен-Кадмен-Пальман-Эстенси.

Автор: Оливер Ру

Для удобства дорогих гостей им были предложены невысокие стулья с подлокотниками, но без спиной, так что если хотелось расслаблено откинуться, то приходилось садиться боком. В строгом утягивающем северном платье это было сделать сложно. И полностью неудобства не испытывали падре и Витторио. Хотя и купец, достопочтенный Арштайн, и аматор, шевалье Рохан были людьми опытными. Из тех, кому даже на раскаленной сковороде будет удобно, лишь бы на пользу делу. Узнав, что граф Морсо собрался посетить острова Рая. они не только успели надавать множество полезных советов, но и намекнуть на возможность наличия некоего интереса, который может быть выгодным всем сторонам. Витторио делал вид, что не понимает, о чем речь, и разговор как-то утих сам собой. Гости начали собираться. Однако, когда это он отказывался от сладкого. Тем более, что сегодня, забегавшись по магазинам, почти два часа проторчав полуголым на постаменте перед местным кутюрье и кучкой его помощников, Уилл так и не успел попробовать чего-нибудь вкусненького. Ян оказался прав: после сытного завтрака мысли о еде в голову не приходили до самого вечера. А вечером его накормили так, что он с трудом представлял, как попадет домой. Но сладкое - это святое. Витторио оживился, с некоторой рассеянностью посмотрел на ярко-оранжевый платок. И постарался не выглядеть слишком разочарованным.
Где. Его. Сладости.
И, не сдержавшись, печально, чуть ли не обиженно, глянул в сторону Яна.
Реакция гостей была, впрочем, довольно забавной. Имперцы оживились. Падре поджал демонстративно губы, впрочем, тщетно скрывая свой интерес. Уилл мгновенно взял себя в руки, выглядеть на этом фоне расстроенным... Боже упаси, не так поймут ведь.
Девушки были... Да, пожалуй что, хороши. Высокие, мощные. не коровы, нет. Просто это были тела здоровых, физически развитых девушек, много занимающихся танцами. Не те тощие бледные моли, что были в ходу в Рейсхене. Не то почти по-звериному мощные дамы, что пользовались популярностью на севере. Нет. Танцовщицы были во истину красивы. Правильные черты, отточенные движения, высокие груди, крутые бедра. Они были хороши все, как одна. И Витторио наслаждался танцем, как только мог наслаждаться другой танцор. Девушки были прекрасны. Взмах руки, водопад волос, острые лопатки, почти сошедшиеся вместе, пристальный взгляд, брошенный поверх ладони. Иногда казалось, что это - не людские женщины, человеческое тело не могло так двигаться, так изгибаться, дрожать, словно лист на ветру. И так манить, завораживая ритмом, плавными жестами. Зуммуруд была хорошо, но лично ему больше понравилась другая девушка. Она меньше играла на публику, больше танцевала, легче двигалась. Не так четко, как Зуммуруд, не так одуряюще правильно. Но именно это в ней и радовало глаз.
Витторио откинулся, оперся на руку и залюбовался. По поляне кружились в вихре экзотические цветы. В какой-то момент девушек стало на одну меньше. Он не сдержал мимолетной улыбку, один из его спутников определенно оказался большим ценителем экзотических цветов. Потом исчезла вторая, уведя за собой, вот сюрприз, падре. Уилл понял, что пора удаляться и ему. Он начал вставать, но тут с его колен что-то поползло. Он быстро прижал рукой ткань и вдруг вспомнил. Ну да, ему же дали платок. Правда, зачем - он так и не понял. Но, Уилл быстро огляделся, ушедшие унесли платки с собой. Наверное, подарок.
Витторио поднялся, сделал пару шагов, чтобы оказаться ближе к тому месту, где сидел Шехар. Он же тут господин, да? Не ему же дары таскать самому.
- Возьми.
И не дожидаясь реакции, повернулся в хозяину вечера.
- О, достопочтенный аль-Хакам, мой восторг от Вашего гостеприимства не имеет словесного выражения. Я не столь красноречив, как Вы. Восхищение Вашим гостеприимством невозможно описать людскими словами. Но ночь уже зовет за собой, напевая вместе с цикадами. Благодарю Вас за приглашение, это была высочайшая честь для меня.

Вопрос действительно был риторическим, и Джок действительно надеялся на то, что других нет. Зря, но он пока о том не ведал и потому пребывал в блаженном состоянии, в коем пребывают все люди темные, непросвещенные и спящие. Ибо сказано, меньше знаешь - крепче спишь. Джок с этим был согласен как ни кто. Но Джока никто и не спрашивал.
Майлз тем временем быстро огляделся. Был еще вариант спалить неизвестную мертвичинку, но против этой идеи наверняка была бы Анна. Как можно избавиться от того, что давно мертво? Утопить, сжечь, распилить на части, сунуть в чан к дубильщикам, где-нибудь закопать... Джок судорожно перебирал варианты, отвергая их один за другим. Мертвое убить нельзя. Потому что оно уже мертвое.
- Кухня?
В голосе явно слышалось и раздумье, и сожаление, и даже чуть-чуть тоски. В кухне был очаг. И эта штука приползла оттуда. Потому что в кухне были еще подпол. А из подпола - удобный ход в подземные катакомбы. Которые пронизывали город едва ли не насквозь. Нет, не сказать, чтобы под Арло прям было так уж сильно изрыто, но город-порт, в котором испокон веков контрабандой в том или ином виде подрабатывала едва ли не половина населения, имел довольно обширную сеть потайных ходов и схоронок. А уж тут, на Веселом Поле, не было ни одного дома, под которым бы заботливый хозяин не вырыл бы чего-нибудь этакого. Джок чертыхнулся. И тут же перекрестился. Это он не подумавши. Упоминать Нечистого сейчас явно не стоило.
Странный звук со стороны кухни пришелся как-то очень кстати. Словно в ответ на его необдуманные мысли. Джок не стал оборачиваться, он начал действовать. Нет, Майлз не считал себя параноиком, но лучше он потом даст в зубы тому, кто посмеет назвать его трусом, чем подохнет от того, что был храбрым, и решил сначала уточнить расклад. Поэтому Джок перехватил руку Анны и толкнул ее в сторону лестницы. А сам прыгнул в другую сторону. И только потом, оказавшись на другом конце комнаты, обернулся и с шипением втянул воздух.
Этот гость был явно свежее предыдущего. Разве что глаза были дурные, да костюм явно не свежий и сильно драный. Родственники явно сэкономили, натянув на бывшего родственника совсем уж дешевое шмотье. Сквозь прорехи в рубахе на коже были видны пятна, которые не позволял счесть этого гостя живым. То есть, достаточно живым.  Этот мертвец покачивался, застыв в проеме двери и тихо сипел, словно пытался что-то сказать. Джок прихватил стул, предназначавшийся для сестричек, и, не раздумывая, запустил им в новую цель. Стул был хорошим, тяжелым. А дверной проем - широким. Как раз хватило, чтобы в него пролетел стул. Слишком широким, потому что поди его попробуй перегороди. Да еще и дверь открывалась в кухню, а не в комнату.
И тут случилось внезапное. Еще одно. Из бокового прохода появился чернокожий охранник, явно привлеченный шумом. Огляделся и глухо бухнул.
- Хозяйка?
Почему-то самым опасным он счел Джока и мгновенно направился к нему. Майлзу же было не до того, он уже тянул к себе новый стул. Если эти лезли из кухни, ее срочно надо было закрыть. Что-то ему подсказывало, что даже если в соседнем помещении и был кто-то живой, то про него уже можно было забыть.